Париж, вторая половина XIX века. Ежедневно в пять часов пополудни праздные парижане могли видеть в ресторане первого яруса Эйфелевой башни модного писателя Ги де Мопассана, объясняющего свою привязанность так: «Это единственное место в Париже, где я могу обедать и не видеть саму башню». Строение, которому в будущем суждено стать символом столицы Франции, Мопассан называл «безобразным скелетом». Оригинально, правда? И вполне в характере эмоционального писателя-новеллиста.

Его творчеством восхищались Лев Толстой, Иван Тургенев и Фридрих Ницше; искусству короткого рассказа с неожиданной концовкой у него учились Сомерсет Моэм и О’Генри. Невероятный успех сопровождал издание романов Мопассана: даже первый - «Жизнь» - распродали тиражом 25 тысяч экземпляров, а «Милый друг» выдержал менее чем за полгода 37 тиражей! При таком-то учителе: с юности будущего писателя опекал друг семьи Гюстав Флобер.

Удачливый литератор, по его же собственным словам, влетевший, как метеор во французскую литературу, спортсмен, настоящий атлет (Мопассан занимался гребным спортом, мог проплывать, сидя на вёслах, 80 километров в день), любимец дам и сам большой любитель женщин - что ещё можно желать в жизни…

Но вот Бернард Шоу однажды написал: «Жизнь Мопассана несравненно трагичнее, чем смерть Джульетты». Постоянное ожидание трагического конца, ослабление здоровья, покушение на самоубийство, сумасшедший дом...

Подражающий творчеству французского писателя Исаак Бабель в своём рассказе «Гюи де Мопассан» писал: «Плодородие и веселье, заключённые в нём, сопротивлялись болезни. Вначале он страдал головными болями и припадками ипохондрии. Потом призрак слепоты стал перед ним. Зрение его слабело. В нём развилась мания подозрительности, нелюдимости и сутяжничество. Он боролся яростно, метался на яхте по Средиземному морю, бежал в Тунис, в Марокко, в Центральную Африку — и писал непрестанно».

Но за свою короткую и вовсе не безоблачную жизнь Мопассан успел написать большое количество художественных произведений совершенной художественной формы, лаконичности и выразительности, каждое из которых с восторгом принималось и читающей публикой и критикой. Наставник писателя Гюстав Флобер ввел своего ученика в круг литераторов, познакомив с Эмилем Золя и Иваном Тургеневым, которого тот по-дружески называл «великаном с серебряной головой».

Мопассан вполне разделял мнение своих друзей о том, что публике принадлежит лишь творчество писателя, и всячески старался оградить от назойливого любопытства прессы свою личную жизнь.

Секрет популярности романов, а особенности, рассказов Мопассана для писателей-современников был очевиден. Золя сразу же заметил, что новеллист умело играет на чувствах, а с читателем разговаривает доверительно, а если и использует сатиру, то без малейшего оттенка злобы и резкости. Лев Толстой же объяснял феномен известности Мопассана тем, что француз видел смысл жизни в женщине и в любви, а в предисловии к его собранию сочинений написал, что тот обладал «даром внимания, открывающим ему в предметах и явлениях жизни те свойства их, которые не видны другим людям; обладал тоже прекрасной формой, то есть выражал ясно, просто и красиво то, что хотел сказать; обладал и тем условием достоинства художественного произведения, без которого художественное произведение не производит действия,— искренностью, то есть не притворялся, что любит или ненавидит, а точно любил и ненавидел то, что описывал».